Санкт-Петербург, 16 июня. Новые правила игры, которые Федеральная миграционная служба ввела для гастарбайтеров, - патенты с ежемесячными платежами в бюджет взамен квот и разрешений на работу - практически перекрыли кислород нелегальной миграции. Как поясняет «Вечерний Петербург», если приезжий не выполняет режим проживания или работы, даже если не попадется в руки сотрудников ФМС или полиции, все его нарушения фиксируются в электронных базах, и по отношению к нему заочно принимаются меры в виде запрета на въезд в нашу страну. И однажды, уехав домой, он в течение определенного времени, в зависимости от серьезности нарушений, уже не сможет вернуться в Россию.

Сейчас основная задача правоохранительных и контролирующих органов - заставить играть по этим правилам работодателей, которым легализация миграции не выгодна, поскольку иначе им придется легализоваться самим, и они, провоцируя приезжих на нарушения, ищут обходные пути, чтобы использовать нелегальный труд.

А каковы условия проживания и возможности получения работы для иностранцев? Миграционная карта, которая дает право находиться в нашей стране 90 дней. Если за это время трудовой мигрант не устроился на работу или не уехал обратно, в электронных базах это фиксируется, и в следующий раз границу он пересечь не сможет.

На получение патента на работу дается месяц со дня приезда. В течение этого месяца надо пройти медицинское обследование, оформить медицинскую страховку, сдать тесты по русскому языку, оформить ИНН, после чего получить патент, ежемесячно платить в бюджет Петербурга 3000 рублей и устроиться на работу так, чтобы работодатель подтвердил этот факт для Управления ФМС по Петербургу и Ленобласти. Если в течение двух месяцев факт трудоустройства не подтверждается, даже если мигрант платит эти 3 тыс. рублей, патент аннулируется, он становится безработным и должен уехать из страны. То есть неработающий мигрант не может находиться в России после окончания срока действия миграционной карты. Иначе миграционная служба закрывает въезд в страну.

Как сообщила «Вечернему Петербургу» начальник Управления ФМС по Петербургу и Ленобласти Елена Дунаева, за пять месяцев сотрудниками миграционной службы было проверено 5030 объектов. Среди них 304 строительные организации, 48 предприятий бытового, 3166 домов и квартир-общежитий, 160 промышленных предприятий, 21 ферма, 343 торговых заведений и 744 объекта разного назначения. По всем нарушениям составлено 37 тыс. 287 административных протоколов. По ним въезд в страну в общей сложности закрыт для 37 тыс. 491 мигранта, выдворено 3 096 человек, депортирован 121 человек. Наложено штрафов на 111 млн 745 тыс. 500 рублей, из них уже взыскано 81 млн 485 тыс. 500 рублей.

Кроме того, Дунаева пообещала, что до конца 2015 года будут ликвидированы все адреса, на которых фиксируется многократная регистрация приезжих.

Сейчас, по ее словам, основная задача - заставить легализоваться работодателей. Потому что им легальные рабочие не нужны. Тут все просто. Допустим, приходит в какую-нибудь строительную конторку мигрант и говорит, что у него есть патент, за который он платит ежемесячно 3 тыс. рублей. Но это фиксированная ставка. Если он получает зарплату, подоходный налог от которой больше, чем эти 3 тыс. рублей, то работодатель должен доплатить разницу государству. Или наоборот, зарплата меньше, и тогда работодателю могут вернуть лишние деньги. Но суть в том, что в любом случае у работодателя должна быть полностью белая бухгалтерия. То есть он должен забыть о расчетах черным налом. Какой строитель или начальник клининговой компании захочет «обеляться»? У него все доходы черные. Поэтому даже объявления на улицах начали появляться: «Требуются дворники. Против патента не возражаем».

Сейчас появилось много фирмочек, которые собственно ничем не занимаются, кроме того, что оформляют мигрантов с их патентами к себе и ведут видимость бухгалтерии. И они предоставляют уже «чистых» гастарбайтеров работодателям. То есть, мигрант вроде трудится на стройке, а числится в каких-нибудь «Рогах и копытах». И зарплату получает через «Рога и копыта». Эта практика распространяется по всем отраслям. Например, в крупных сетевых супермаркетах уже давно нет своих уборщиков — все они официально числятся в какой-нибудь клининговой компании.