Крис Кайл родился в Техасе и, как истинный ковбой, больше всего в мире любил родео и охоту. Но однажды он увидел по телевизору, как неизвестный враг сперва взрывает американские посольства в Африке, а потом крушит башни торгового центра, объявляя Америке войну. Патриотично настроенный техасец принимает вызов и отправляется на вербовочный пункт ВМС. Далее были четыре командировки в Ирак, во время которых «морской котик» Кайл стал настоящей легендой. Прикрывая конвои и посты, он уничтожил 255 террористов (смертельных попаданий, подтвержденных свидетелями, было 160). Выполнив задачу, снайпер сумел благополучно вернуться к мирной семейной жизни. Впрочем, за это время война слишком глубоко проникла в сердце героя, чтобы он мог полностью себя реализовать исключительно в роли мужа, отца, бизнесмена и инструктора. Крис Кайл начинает заниматься реабилитацией ветеранов, которые в отличие от него потерялись где-то на полпути домой, и так и не смогли снова найти себя на гражданке. Важная часть авторского курса терапии – совместные походы на стрельбище. Однажды мама другого ветерана Эдди Рэя Рута попросила героя о помощи. Что произошло на стрельбище, достоверно неизвестно, но в какой-то момент Рут застрелил Криса Кайла и его товарища Чада Литтлфилда. Тысячи американцев вышли на улицы с национальными флагами, чтобы проводить «легенду» в последнюю командировку. Это примерная биографическая канва, от которой Клинт Иствуд в своей экранизации если и отступает, то весьма незначительно.
 
Откуда в зажиточной стране, где у мужчин отсутствует воинская повинность, берутся Крисы Кайлы? В попытке дать ответ на этот вопрос режиссер показывает зрителю кадры из детства и юности героя, а блестящая игра благоразумно не злоупотребляющего мимикой Брэдли Купера помогает наблюдать за дальнейшими внутренними переменами в душе уже опытного бойца. Беззаботный деревенский парень постепенно превращается в универсального солдата, сердце которого все больше становится похоже на прицел его винтовки. 

В самом начале тон задает урок, который отец безапелляционным тоном преподносит маленькому Крису и его брату: «В этом мире есть три типа людей: овцы, волки и овчарки. Некоторые люди предпочитают считать, что зла в мире не существует, но когда тьма переступит их порог, они не будут знать, как защищаться – это овцы. Затем есть хищники. С помощью насилия они пожирают слабых – они волки. Есть еще те, кто благословлен и даром агрессии, и великой потребностью защищать свое стадо. Это редкая порода, способная дать отпор волкам. Они овчарки. Мы не воспитываем в нашей семье овец, и я надеру вам зад, если превратитесь в волков. Мы должны защищать свой дом». Отцовский завет Кайл до конца своей жизни исполняет свирепо и пунктуально. Кстати, первый боевой пистолет отец подарил будущему герою Америки на 8-летие, а скоро к нему добавилась винтовка. Это к вопросу о недавнем «холиваре» по поводу мнимого «Дня ополченца» в петербургском детском саду.
 
В фильме мастера вестерна Иствуда ожидаемо присутствует фирменный «ковбойский» юмор. В течение всей картины особый колорит ей придают шутки вроде: «Ты выстрелил в молоко, но не волнуйся, для тех, в кого ты не попадешь, всегда остается суд». Как водится в Голливуде, появится у Кайла и главный антагонист, сирийский олимпиец, с которым герою предстоит сойтись в снайперской дуэли. И все же в первую очередь Иствуд снимал не боевик, а драму, где одновременно развиваются два центральных конфликта, разрывающие главного героя на части – конфликт внешний с жестокими и беспощадными «варварами» где-то на периферии цивилизованного мира и конфликт внутренний, где семья и призвание вечно воюют между собой за внимание Кайла. И в конце концов легендарный снайпер уходит победителем с обоих фронтов, реализовав себя и как профессионал, и как заботливый отец семейства.
 
Оценить фильм по достоинству массовому российскому зрителю будет непросто. Недавний пример «Левиафана» уже показал, как разрушительно политические стереотипы действуют на эстетическое чувство. А тут еще и Иствуд не стал кормить публику «жидкой пищей», щедро справленной елеем - уже первой жертвой ковбоя стала женщина с ребенком и… гранатой, да и в дальнейшем многие поступки американского солдата в Фаллудже и Рамади будут интерпретированы неоднозначно. Плюс типично вестерновский расклад с обаятельным героем без душевных метаний и малейших признаков психопатологии в мире, где между добром и злом пролегает непреодолимая пропасть, давно не в почете. В адрес Иствуда наверняка прозвучат незаслуженные обвинения в политической тенденциозности и примитивизме.
 
Однако в реальности Клинт Иствуд ставит тот вопрос, которого многие так ждут – о моральном оправдании насилия, творимого американцами в Ираке. «Я хочу верить в то, что мы здесь делаем», - с сомнением в голосе произносит один из сослуживцев главного героя. Для него же самого эти слова служат верным признаком слабости боевого товарища. Сомнения в однажды усвоенных границах добра и зла Кайл похоже считает своеобразным пороком, моральной трусостью. Легендарный снайпер защищает в Ираке свою жену, которая живет в Техасе, и не видит здесь никаких противоречий. Он уверен, что убивает только «плохих парней» чтобы спасти хороших точно также, как ни на секунду не сомневается в том, что «надо чтить Господа». И это еще одна важнейшая смысловая тема фильма.
 
Клинт Иствуд возвращает «испорченного» пацифистской пропагандой зрителя к античному пониманию войны, как принципа организации универсума, который противостоит предвечному хаосу и наравне с любовью организует материю, придавая ей более сложную и упорядоченную структуру. «Война всеобща, и правда – борьба, и все происходит через борьбу», - древнегреческие мудрецы Гераклит и Эмпедокл наверняка уже отправили режиссеру с Олимпа свои респекты. Порадовал бы фильм и любимого философа Владимира Путина Ивана Ильина, автора книги «О противлении злу силой», согласно которой человек, который видит торжествующее зло и не пытается силой ему воспрепятствовать, тем самым становится соучастником этого зла.
 
«Насилием можно решать проблемы», - эти слова вошли в слоган фирмы, которую Крис Кайл после возвращения из Ирака основал с другими бывшими военными. Идея, которую герой пытался донести и в жизни, и, благодаря внимательному и чуткому Иствуду, в фильме – наша современная цивилизация со всеми ее удивительными артефактами и социальными достижениями является культурно обусловленным феноменом. Если оставить ее без защиты, она в любой момент может исчезнуть под натиском более грубых, диких и жестоких политических образований. И пока в метрополии рассуждают о ценности пацифизма, убивают виртуальных монстров в World of Warcraft или спорят о сакральном смысле японского анимэ, парни вроде Криса Кайла, иногда под смех и плевки, воюют с «варварами» где-то на периферии цивилизованного мира. Иствуд как бы призывает обывателя задуматься в момент, когда у него все хорошо и все близкие рядом: а не потому ли они рядом, что когда-то очередной, может быть русский Крис Кайл убил в ходе антитеррористической операции очень плохого парня?
 
Единственный вопрос, который остается после просмотра картины – почему она получила всего один Оскар, да и тот лишь за «лучший звуковой монтаж». Не иначе как и в среду американских киноакадемиков затесались национал-предатели.
 
Олег Саломатин